Ко мне на урок в шестой класс повадился ходить первоклассник. Георгий его зовут. Маленький такой, пух цыплячий еще не растерял, а уже Георгий. И имя это ему идет необыкновенно. Хотя мне всегда казалось, что Георгий — это всегда жгучий брюнет со сросшимися на переносье бровями, который обязательно умеет танцевать лезгинку. Мой же новый знакомый белобрыс той особой русской белобрысостью, когда бровей нет настолько, что место, где они должны расти, аж краснеет от смущения по причине их полного отсутствия. На голове волос настолько много, что они даже не умещаются и сбегают двумя русыми ручейками куда-то за шиворот.
А ходит ко мне на уроки Георгий потому, что его старшая сестра Вика учится в шестом. Когда у брата занятия заканчиваются, у нее они все еще идут. Однако же его домой отпускать нельзя: две дороги переходить надо. Кроме того, ключи Георгию доверить невозможно, ибо… сами понимаете почему.
«Сдать» Георгия в группу продленного дня тоже невозможно, так как он свободолюбив, горяч и сугубо независим.
Вот и попросила меня Вика разрешить Георгию сидеть иногда — всего три раза в неделю — на последнем уроке вместе с ней за партой. Когда Георгий впервые вошел в наш кабинет русского языка и литературы, то сразу направился к моему учительскому столу, чтобы засвидетельствовать свое почтение и уточнить, действительно ли ему позволено присутствовать на наших ученых занятиях. Я слегка обалдел от его языковой изысканности и некоторой приятной речевой старомодности, не удержался и пожал ему в ответ руку. Георгий принял это как должное, чуть кивнул мне — тоже весьма степенно — и отправился за последнюю парту, где Вика уже приготовила места для себя и брата. Каково же было мое удивление, когда со звонком на урок Георгий встал из-за парты как и все шестиклассники, на мое приветствие склонил голову, а затем лихо, по-кадетски, вздернул подбородок. Затем он извлек из рюкзака солидных размеров том и стал читать.
После урока он со мною простился, абсолютно продекламировав мои довольно мудреное имя и отчество — Всеволод Иммануилович и отбыл вместе с сестрой. Когда его посещение было третьим, я все же не удержался и спросил:
— Георгий, мне было бы любопытно узнать, что вы читаете столь увлеченно.
Вопрос совершенно его не обескуражил. Он протянул мне книгу со словами:
— Извольте взглянуть, сейчас я читаю серию Шкляревского о приключениях.
Мне хотелось продолжить беседу, но тут вмешалась Вика:
— Извините, — сказала она, — мама звонила. Она ждет нас к обеду.
Георгий раскланялся со мной и ушел, к моему невероятному сожалению.
А еще через несколько дней, выйдя из школы, я издалека увидел, что рядом с автобусной остановкой, стоят Георгий и Вика, а против них трое мальчишек, из седьмого класса. Было понятно. что Георгий загораживает собой сестру. Зрелище было трогательным. Она почти на голову выше своего брата, а он прикрывает ее собою. Противники — еще крупнее…
Я слышу взволнованный голос Георгия. Но криком это не было. Говорил юный металл:
— Вы, конечно, можете начать драку и, скорее думаете, что одержите верх надо мною. Я знаю одно: к ней прикоснуться я вам не позволю. И не потому, что Вика моя сестра. Она прежде всего девочка…
…Надо было вмешаться. Мне или Вике. Но мы все — враги Георгия тоже! — стояли в каком-то оцепенении и не знали. что делать. Первым стряхнул с себя гипнотическое очарование слов Георгия тот из"бойцов", что стоял к нему ближе. Он круто развернулся и пошел прочь, за ним последовали двое других. Георгий взял Вику под локоть и повел через дорогу к переходу.
Назавтра Георгий ко мне на урок не пришел. Я спросил Вику о причине его отсутствия. Она виновато опустила глаза и ответила:
— Он заболел. Лежит дома с температурой. Вчера очень… переволновался…
_80x60_d92.jpg)
_80x60_d92.jpg)
